Всё началось с таблетки. Pacha — это мекка для клубберов Ибицы, а той ночью мастером вечеринки был диджей Дэвид Гетта. Обстановка Pacha кажется маловероятной, даже безвкусной. Окрестности напоминают обветшалый пригородный торговый центр США, с огромной парковкой через дорогу. Само здание — это огромный склад, где вместо логотипа Costco вас встречают фальшивые пальмы и гигантская неоновая вывеска с посланием Гетты о всеобъемлющей любви: «Чёрт возьми, я знаменит». Внутри — ещё более ослепительные вывески, футболки у некоторых и розовые психоделические фаллические объекты у многих, которые вбивают слоган в вашу голову. Сообщение такое же громкое, как техно-биты, и столь же нелепое, как повсеместное присутствие.
Ночь в Ибице
Это было через несколько дней после свадьбы Никеша. Я и Мая, вместе с небольшой группой друзей из Лондона, присоединились к Никешу и Аеше (его жене) на Ибице. Наш день начался с лодки на солнце к Форментере для обеда на пляже в ретро-шаке Juan y Andrea, где мы запивали морепродукты паэльей розовым вином, прежде чем окунуться в бирюзовую воду. Вечер начался с ужина в завораживающем Cipriani, где Перис Хилтон и её окружение красивых людей с любопытством изучали друг друга.
А затем кульминация в Pacha, где действие начинается после полуночи. В 1 час ночи всё ещё не было никаких признаков нашего знаменитого хедлайнера. Мой друг Джонти, крепкий бывший южноафриканский офицер, заметил мою зевоту и шепнул мне на ухо: «Тебе это нужно, приятель», передавая мне маленькую таблетку. «Давай покинем этот VIP-лаунж и пойдём отрываться». Его энергия была вдохновляющей, и Ибица — именно такое место.
С ярко-розовым фаллическим жезлом и черной маской Сияние, Джонти пробирался сквозь море танцующих тел и вел меня к обещанной земле в центре арены. Молли начала действовать, и громкость техно-битов усилилась в моей голове. Сначала постепенно, затем внезапно.
«Неужели я что-то упускаю?» — кто-то прочитал мои мысли и передал мне флуоресцентный розовый жезл. Владея палкой, я почувствовал себя как одержимый неандерталец, а логотип «Чёрт возьми, я знаменит» активировал этот инструмент так, как только Фрейд мог бы объяснить.
Я имею галлюциногенное воспоминание о том, как меня увели в какое-то утро с розовым жезлом в руке. Никеш пригласил нас на свою террасу в отеле Ibiza Gran, чтобы посмотреть на восход солнца. Мы растянулись на шезлонгах с видом на марину и укрепленный старый город Ибицы вдали.
«Алок», спросил Никеш, «думаешь, ты сможешь вернуться к своей старой жизни, работать шестьдесят часов в неделю?» Его тон выдернул меня из раздумий. Разговоры с Никешем были похожи на шахматные партии — нужно думать на несколько ходов вперёд.
«Не уверен, дружище, я уже был там», — ответил я. Мы оба улыбнулись с пониманием.
Вернувшись в номер отеля, семена, посаженные Никешем, начали прорастать. «Думаю, Никеш может предложить мне работу», — сказал я Майе.
«Серьёзно? Ты бы подумал об этом, работать в японском банке?» — удивилась она. «Это не банк», — ответил я с улыбкой.
Я объяснил ей о SoftBank и Масе Соне — уникальном сочетании глобального оператора связи и рискованной инвестиционной компании. Его имя произошло от его истоков как дистрибьютора программного обеспечения — «банк для программного обеспечения». «Может стоит подумать об этом», — ответила она устало, но теперь была готова ко сну.
